Африканская зимняя сказка
Я должен справиться об имени, но его титул я знаю ещё наизусть: "Директор королевского
сельскохозяйственного зимнего дома". Под "директором" в то время когда я был ребёнком, понимал немного,
директор здания и "зимний дом" было для меня понятием, которое украшалось сказкой - дом как здание и
дом, который рассеивается в белом цвете.
Но сначала об этом Докторе Аугусте Шлейере, как раз директоре дома, который был не только зимним, но
также королевским, авторе книги "Млекопитающие земли", той книги, с которой я окунулся в новый мир. Это была
книга моего дедушки, которая стояла на буфете около библии. И так как мой набожный дедушка называл библию -
"Книга" -, так та, что рядом для меня была "Книга".
Если я с моими родителями, и к несчастью ещё, может быть с другими родственниками моего дедушки, неохотно
навещал его, в таком случае утешеньем мне была книга. Я проводил с ней сотни часов. В остальном, я очень
любил моего дедушку, я неохотно навещал его только вместе со взрослыми, они мешали. Они также мешали, если я
сидел, и склонившись над книгой, когда они со своей будничной болтовней вырывали меня из африканской степи
обратно в Цофинген, где жил мой дедушка - но если мы оставались одни, он тоже жил в африканской степи.
Позднее, когда я чуть больше читал, я тоже дюжину раз перечитывал книгу: "Ягуар кровожадное животное,
главным образом обитающее в Южной Америке", и "Сиамская кошка имеет гладкий, коричнево-серый, плотно
облегающий мех". Сегодня я уже не узнаю коричнево-серго цвета, но должно быть это цвет зимнего дома, того
чудесного зимнего дома, который начинается где то от здания и ведет в далёкую африканскую степь, где также
обитает ягуар.
По сути дела, при этих условиях, я должен был бы стать большим другом животных, страстным любителем
зоопарков или солидным знатоком степных животных. Но я все же таковым не стал - только полный страстного
ожидания последователь волшебного коричнево-серого зимнего дома.
Теперь я владею книгой. Она теперь, больше уже не стоит одиноко около библии, а находится в большом
стеллаже. Этого к сожалению мало, так как именно та книга, которая является всем всем миром, стоит наряду со
всеми книгами, в этом что-то есть.
Я раскрываю её время от времени, и это всегда начинается с разочарования, таким образом, что - то потрясающее,
цветное не больше чем первое впечатление, но после более тщательного просмотра, воспринимаются цвета памяти,
те цвета, которые как коричнево-серый, не цвет этого мира, а цвет того мира, начинающегося от здания директора
Шлейера, сельскохозяйственного зимнего дома.
Понимай я в то время книгу правильно, я бы должен был бы стать другом животных, другом млекопитающих, но я к
моему счастью её понимал не правильно - "Млекопитающие земли", вовсе не животные, а земля меня создала, вся эта
земля, которая в некотором смысле находится в Африке.
В Африке я ещё не был. Этот коричнево-серый дом во мне, тот, что учит не карьере и продвижению, а жизни и
мечтам. Книга впрочем также обладала запахом, сильным, едким, временами он остается на пальцах. Для меня этот
запах стал запахом от букв. Что всегда, даже когда я читаю, вспоминаются буквы с запахом директора зимнего
дома. И между тем, где бы ни была книга, в аккуратном доме моих родителей или в неаккуратном моем, она всегда
сохраняла свой запах. Возможно, не мылись руки, прежде чем взять ее, но позже я также не мыл их. Королевский
Шлейер не раз упоминал, что барсук дурно пахнет, у него это получалось мило и явно деликатно.
Это был хороший дом, зимний директорский дом, и хорош он был потому что не учил ничему другому как земле -
а именно, что она есть, и что она большая и щедрая. И в этом доме, разрешалось даже понимать все не
верно, и от этой привилегии я получил много пользы. И в конце не осталось ничего другого как запах, запах,
который сопровождал меня всю жизнь, запах от букв.
Не выдумать, что бы произошло, если бы только я был в том доме, в котором учили делу, млекопитающим, к
примеру , в том доме, в котором между тем хотелось содействовать высокому одарению, и мое высокое одарение
обнаружилось бы млекопитающими. Возможно я бы приехал тогда в Африку, но не в ту Африку директора заведения
Шлейера коричнево-серого зимнего дома.