Африканская зимняя сказка

Что касается имени, то мне нужно поискать его в своих записях, но его звание я еще помню наизусть: «Председатель королевской сельскохозяйственной зимней школы». Слово «председатель» в моем представлении, - в то время еще маленького ребенка, - было связано с правлением железнодорожного вокзала, а «зимняя школа» было для меня понятием, навеянным сказкой – школа наподобие вокзала и школа, погруженная во все белое.
Но начнем сначала: этот доктор Авг. Шлейер, как раз председатель школы, которая была не только зимней, но и королевской, является автором книги «Млекопитающие Земли», той самой книги, на которой я вырос. Это была книга моего дедушки, и она стояла рядом с библией на буфете. И так же, как мой набожный дедушка называл библию – «Книга», так и она была для меня «Книгой» с большой буквы.
Когда я вместе со своими родителями и возможно еще – к несчастью – с другими родственниками был вынужден навещать своего дедушку, неохотно, тогда у меня было одно утешение, книга. Я, должно быть, провел сотни часов с ней. Впрочем, я очень любил своего дедушку, я только не любил ходить к нему вместе с взрослыми, они мешали. Они мешали и тогда, когда я сидел там, склонившись над книгой, и когда они своей праздной болтовней возвращали меня из африканской степи в Цофинген, где жил мой дедушка. Но, если мы оставались одни, он тоже жил в этой африканской степи.
Позднее, когда я научился немного читать, я, вероятно, прочел книгу десятки раз: «Ягуар – очень кровожадный зверь и обитает в основном в Южной Америке, и «Шерсть сиамской кошки очень гладкая и имеет иссиня белый окрас. До сих пор я не видел иссиня белого цвета, но это должно быть цвет зимней школы, той чудесной зимней школы, которая начинается где-то у вокзала и ведет вглубь африканской степи, и где ягуар живет в своей Южной Америке.
В сущности, в таких условиях я должен был бы стать большим другом животных, заядлым посетителем зоопарков или даже солидным специалистом по степным животным. Но я не стал ни тем, ни другим – лишь жадным до знаний учеником сказочной зимней иссиня белой школы.
Сейчас эта книга принадлежит мне. Она теперь стоит не одиноко рядом с библией, а на большом книжном стеллаже. Мне немного жаль, потому что именно та книга, в которой все, заключен весь мир, стоит рядом со всеми обычными книгами. Я открываю ее снова и снова, и каждый раз начинается с разочарования, - такой потрясающе цветной она больше не кажется с первого взгляда, но при более длительном рассмотрении она принимает цвет воспоминаний, тот цвет, который, как и иссиня белый является цветом не этого мира, а цветом того мира, который начинается у вокзала председателя Шлейера, сельскохозяйственного королевского вокзала.
Если бы я то время правильно понял книгу, я должен бы был стать другом зверей, другом млекопитающих, но на свое счастье я понял ее неверно – «Млекопитающие Земли», не сами звери, а Земля привлекла меня, вся эта Земля, которая находится где-то в Африке.
В Африке я еще никогда не был. Такова иссиня белая школа, что все, чему там учишься, это не тому, как добиться продвижения и успеха, а тому, как существовать и мечтать. Помимо этого, книга имела запах, сильный, едкий, он часами еще остается на пальцах. Для меня этот запах стал запахом букв. Что бы я ни читал, буквы напоминают мне о запахе правления зимней школы. И где бы книга не находилась, в аккуратном доме моих родителей или в моем беспорядке, она сохраняла свой запах. Руки нужно было мыть руки не перед тем, как взять ее, а наоборот после. Я не мыл их никогда. Королевский Шлейер никогда не упоминает о том, что барсук воняет, и это, я считаю, с его стороны очень мило и деликатно.
Это была хорошая школа, привокзальная зимняя школа и она была хороша потому, что не нужно было изучать ничто другое, кроме Земли – а именно, что она есть и что она большая и богатая. И я также мог в этой школе понимать все неправильно, и этой привилегией я пользовался без ограничений. И, наконец, ни осталось ничего, кроме запаха, запаха, который сопровождал меня всю жизнь, запаха букв.
Сложно себе представить, что случилось бы, если бы я только ходил в ту школу, в которой нужно учить один предмет, например, млекопитающих, в ту школу, в которой между тем хотят продвигать высокоодаренных, и в которой открыли бы мой талант в изучении млекопитающих. Возможно, тогда я поехал бы в Африку, но никогда в ту Африку зимней иссиня белой школы председателя вокзала Шлейера.